Быть жертвой. Природа сексуального насилия - Страница 63

С.Д. Суареш и Г.Г. Галлон указывают, что на основе данного феномена можно объяснить отсутствие сопротивления со стороны жертвы: «Ретроспективные отчеты, составленные жертвами насилия, указывают, что неспособность двигаться во время насилия происходит из-за их тоновой неподвижности. Заявления, такие как “мое тело все было парализовано” или “мое тело все отяжелело”,– это наиболее общие состояния, аналогичные полному моторному торможению и мускульной скованности, испытываемой животными». Простая аналогия может пролить свет на заблуждения по поводу равенства сил во многих ситуациях насилия, в котором сексуальные мотивы часто смешаны с агрессивностью, садизмом и презрением к жертве.

В свете сказанного не очень убедительны выводы, к которым приходит Д.В. Ривман: 83,1 % потерпевших были способны к сопротивлению и только 16,9 % не могли противодействовать преступнику (причины тому: физическая слабость – 13,9 %, беспомощное состояние, сон – 3 %). Однако не все потерпевшие оказывали сопротивление насильникам, а только 70,5 %. Из этого обстоятельства указанный автор делает не очень обоснованный вывод, что по отношению к 12,6 % потерпевших изнасилование явилось следствием их «непротивления».

Такие выводы, а они не единичны, – типичный пример того, как в некоторых трудах, посвященных изнасилованиям, преступника и жертву незаметно меняют местами, о чем мы писали выше. Но и в целом приведенные данные не вызывают должного доверия, в первую очередь потому, что непонятно, на чем основано убеждение исследователя, изучавшего уголовные дела, а не самих потерпевших, что подавляющее их большинство были способны к сопротивлению. Подобные обобщения нельзя делать, учитывая только то, физически сильной или физически слабой была женщина, спала ли она перед применением насилия и т. д. Внезапность нападения, испуг, сковывающий страх, неумение (а оно естественно) сразу найти выход из создавшейся экстремальной обстановки, насилие со стороны нескольких преступников, а иногда и нежелание потерпевших вовлекать других, в том числе посторонних, людей в столь интимные обстоятельства во многих случаях существенно ограничивают возможности их действенного сопротивления. Конечно, нередко женщины могли бы дать отпор, но по каким-то причинам не делают этого. Но если, основываясь на приведенных данных или аналогичных им, настаивать на том, что большинство жертв могли сопротивляться, но не предприняли необходимых усилий, что это и привело к их изнасилованию, то можно неправильно сориентировать работников правоохранительных органов. Тем самым не будет обеспечена надлежащая защита половой неприкосновенности женщины.

Изложенное позволяет поставить очень важный вопрос: все ли потерпевшие от изнасилований обладают виктимностью? Но сначала попытаемся разобраться в этом понятии, отражающем определенные реалии. Под виктимностью можно понимать, на наш взгляд, два явления: незащищенность личности со стороны государства, общества и микроокружения от каких бы то ни было преступных посягательств, в том числе сексуальных, и ее субъективную предрасположенность стать жертвой преступления, что ослабляет способность противостоять преступнику. Первое не зависит или почти не зависит от человека и связано, конечно, с недостатками в деятельности правоохранительных органов, со слабым реагированием общественности, общественных организаций и микрогрупп на возможные или уже совершенные безнравственные и противоправные действия.

Второе явление более сложно для объяснения и, по-видимому, включает в себя (имея в виду только изнасилования):

1) более или менее выраженные психологические (индивидуально-психологические и социально-психологические) «дефекты» личности, приводящие к ее виктимогенной деформации;

2) биофизиологические свойства человека, главным образом обусловленные возрастом (в первую очередь среди малолетних и престарелых);

3) психопатологические особенности, связанные с психическими аномалиями и болезнями, и вызванные соматическими заболеваниями психопатологические развития. Те и другие порождают особый патопсихологический облик индивида, т. е. его психологическую специфику. Конечно, и биофизиологические свойства также формируют соответствующие психологические черты.

Оба выделенных явления тесно переплетаются друг с другом, особенно на практике. Ясно, что женщина с повышенной виктимностью, с ослабленными индивидуальными способностями оказать сопротивление насильнику должна стать объектом особого внимания со стороны государства и общества, социального окружения, близких ей людей. Но ясно и другое, что следует подчеркнуть: значительная часть женщин, подвергшихся изнасилованиям, не обладает виктимностью, и здесь вина государства и общества в их «незащите» особенно велика.

Таким образом, незащищенность потерпевшей выступает в качестве внешнего, объективного условия, а субъективная предрасположенность, если она есть, – внутренней причиной того, что она стала жертвой насилия. Понятно, что к этим факторам нужно добавить те причины, которые заключены в самом преступнике, те условия, которые сформировали эти причины, и те условия, которые способствовали их проявлению в ситуации совершения преступления.

Каковы же те психологические «дефекты» личности женщин, которые могут способствовать их ненадлежащему поведению? Для решения этой проблемы отчасти могут быть полезны данные, полученные нами путем изучения материалов комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз. Мы отмечаем частичный характер этих данных потому, что в нашей выборке основную массу составили несовершеннолетние и молодые взрослые в возрасте до 20 лет. Поэтому необходимо сделать поправку на психологические особенности их личности, обусловленные возрастом.