Быть жертвой. Природа сексуального насилия - Страница 57

Об А. известно, что он рос слабым, болезненным, учился с трудом, оставался на второй год, был замкнут, стеснителен, у него отмечена эмоциональная неустойчивость, заторможенность, конкретность мышления, монотонность речи, нечеткое произношение согласных звуков, снижение концентрации внимания, примитивность и инфантильность суждений, неспособность к абстрагированию, склонность ко лжи. Понятно, что А. совершил омерзительные преступления, но и сам он прожил достаточно трагическую жизнь: еще в детстве был брошен родителями и помещен в школу-интернат, где его в 13-летнем возрасте изнасиловали сверстники. Над ним постоянно издевались; когда он пытался сопротивляться, применяли удушающие приемы. Первые его попытки вступить в нормальную половую связь кончились полной неудачей из-за отсутствия эрекции. К тому же девушки относились к нему неприязненно и тоже подвергали насмешкам. По собственному признанию, придя к выводу, что со взрослыми женщинами он не сможет добиться успеха, после службы в армии неоднократно пытался заманивать в подъезды и другие подходящие, по его мнению, места детей 5–7 лет.

Перечисленные обстоятельства во многом объясняют – именно объясняют, но ни в коем случае не оправдывают – крайне опасные преступления А.

Данные о личности насильников, приведенные нами выше, по большей части носят социологический характер. Применительно же к такому психологизированному преступлению, каким является изнасилование, подобная информация недостаточна, однобока и может привести к неправильным выводам. Обязательно должны учитываться психологические особенности личности, а их нужно уметь выявить, оценить и умело использовать в практической работе по профилактике сексуальных преступлений.

Психологическое изучение насильников, осуществленное В.П. Голубевым и Ю.Н. Кудряковым, показало, что им свойственны такие черты как импульсивность, стремление поступать по первому побуждению, постоянно высокий уровень эмоциональной напряженности и ригидность, застреваемость эффективных, психотравмирующих переживаний. При этом они несколько аутизированы, т. е. психологически изолированы, отстранены от внешнего мира, причем это их внутренняя позиция к среде. Интересно, что названные преступники в своей массе по психологическим свойствам оказались относительно однородной группой, среди них распространены преимущественно одни и те же типы личности.

Сочетание перечисленных психологических черт у большинства насильников встречается и у большинства преступников вообще. Это не случайно, так как подобные личностные свойства в наибольшей степени потенциально предрасполагают, при определенных нравственных ориентациях и соответствующих условиях, к совершению преступлений. Импульсивность связана с нарушением прогнозирования последствий своих поступков, неприятием социальных норм и требований. Ригидность, устойчивость аффекта усиливает агрессивность, что в сочетании с другими тенденциями становится постоянной линией поведения. В итоге нарушается социальное взаимодействие субъекта, а он сам отрывается от среды и ее ценностей. Плохая социальная приспособленность и общая неудовлетворенность своим положением в обществе – характерная черта насильников.

Предпринятый учеными сравнительный анализ психологических особенностей преступников различных категорий и преступников, совершивших изнасилования, показывает отсутствие принципиальных отличий между ними по характерологическим особенностям, социально-психологической адаптации, распространенности определенных психологических типов личности, степени выраженности личностных свойств.

Вместе с тем, установлено, что насильники бессознательно стремятся к идентификации, овладению такими традиционно мужскими качествами как доминантность, склонность к соперничеству, выносливость, пренебрежение к мелочам, отсутствие стремления к самоанализу и т. д.

Суммируя перечисленные черты личности насильников, В.П. Голубев и Ю.Н. Кудряков справедливо приходят к выводу, что психологический смысл совершенного ими преступления – изнасилования – можно рассматривать как стремление всячески утвердить себя по отношению к женщинам. Об этом говорит и характер совершенного преступления, в котором очень часто в меньшей степени отражаются сексуальные мотивы, а в большей – самоутверждение, которое может рассматриваться и как следствие нарушенной идентификации с традиционно понимаемой мужской ролью, мужскими качествами. Такое преступление как изнасилование выступает как явно компенсаторное.

Психологические исследования, проведенные В.П. Голубевым, Ю.Н. Кудряковым и нами с помощью рисуночных тестов, дают основание говорить о том, что женщина как таковая, как обобщенный образ, воспринимается насильниками как враждебная, агрессивная, доминирующая сила. Это является содержанием их аффективной личностной установки на взаимоотношения с представительницами противоположного пола. Описывая сюжеты своих рисунков (мужчин и женщин), они дают им, например, следующую интерпретацию: «сын выпрашивает у матери деньги, а она ему не дает»; «подросток пытается познакомиться с женщиной, но боится это сделать»; «жена ругает своего мужа, а тот обещает ей исправиться»; «жена, которая держит своего мужа в кулаке, а он пытается наладить с ней отношения мирным путем» и т. п. Женская фигура на рисунках является более массивной, активной, чем мужская.

Таким образом, в рисунках этой категории преступников явно отражается их подчиненная, зависимая позиция по отношению к женщинам, неуверенность в себе в аспекте взаимоотношений с женщинами. Другими словами, они очень часто ощущают себя психологически пассивными, страдают от недостатка «мужественности», а противоположный пол воспринимают как более сильный. Здесь очень много схожего с особенностями восприятия подростком своей матери, ребенком – взрослого человека. То есть в первую очередь для такого рода восприятия характерно наделение другого (в рассматриваемом случае – женщины) чертами взрослого человека (опытностью, силой, лидерством, защищенностью в аспекте удовлетворения потребностей и т. п.), с ощущением себя в роли подростка или ребенка, т. е. зависимого, подчиняющегося, неопытного и т. п..